А.В.Виноградов:

"Основная нагрузка ложится на ветеранов"

В юбилейный для Объединенного института год и накануне собственного юбилея сотрудники Лаборатории нейтронной физики имени И.М.Франка вспоминают, как начинались их трудовые биографии, приводят конкретные примеры, чем сегодня могут заняться в ЛНФ новые поколения исследователей. О своем пути рассказывает главный инженер Александр Витальевич ВИНОГРАДОВ.

- Школу я оканчивал в 1975 году в городе Алмалык Ташкентской области. Тогда это был промышленный, заводской город. Там добывали в широком спектре цветные металлы, было много русских. Развитая инфраструктура, много школ, хорошие учителя. Я окончил школу с золотой медалью, а в 9-10-м классах учился в заочной школе МФТИ и на курсах механико-математического факультета МГУ, их тоже успешно окончил, поэтому поступать думал в московский вуз. Нужно было выбрать, какой: физфак МГУ или МФТИ, где я уже знал некоторых преподавателей. В последний момент мой дядя, работавший инженером на горно-металлургическом комбинате, которого я очень уважал, сказал: "Зачем тебе физикой заниматься? Надо быть хорошим инженером!" И я задумался: действительно, в физике, как и в искусстве, важно призвание, очевидный талант. Я в себе такого таланта не ощущал, а отличные оценки в школе зарабатывал упорством, глубоко изучая каждый предмет.

Прислушался к совету дяди и пошел в МВТУ имени Н.Э.Баумана. Как медалист я должен был сдать один экзамен, устную физику. Сдал его легко. В МВТУ я выбрал специальность, близкую к физике, кафедру атомных реакторов, которой заведовал академик Н.А.Доллежаль (главный конструктор реактора первой в мире атомной станции в Обнинске, руководитель НИКИЭТ, где были созданы реакторы всех типов, он был и главным конструктором реактора ИБР-2 ОИЯИ - О.Т.).

МВТУ я окончил с красным дипломом и поэтому мог выбирать, куда распределиться. И опять я выбирал не между разными АЭС, а ближе к физическим исследованиям - Сухумский физико-технический институт. Мы там занимались очень интересной работой, теперь об этом уже можно рассказать, разработкой противоспутникового оружия. Некоторые приложения ядерной физики использовались в тех работах. В Сухуми было хорошо - море, горы, я там занялся альпинизмом, интенсивно тренировался. Рядом работали прекрасные люди. Оставались еще старые сотрудники, принятые после войны. В СФТИ в начале его деятельности работали вывезенные из Германии немецкие физики. Поэтому в Институте была прекрасная библиотека, значительную часть которой составляли книги на немецком языке. Я немецкий тогда знал неплохо, смотрел эти книги. Хотя многие из них на тот момент представляли собой больше историческую, чем научную ценность, но физика и техника эксперимента в них излагалась с немецкой скрупулезностью, и изданы они были очень хорошо, в руки было брать приятно.

- Как вы оказались в Дубне?

- В 1983 году начал разгораться грузино-абхазский конфликт, и так получилось, что в это же время я познакомился со своей будущей женой, которая вместе с родителями отдыхала в Сухуми. Отоварил талоны (тогда были талоны на продукты) на сливочное масло, раздобыл у друзей яблок и пошел свататься. Мы вскоре поженились, я переехал к жене в Дубну и с февраля 1984 года уже работал в ОИЯИ. Меня встретил В.Д.Ананьев, я начал работать инженером на пульте реактора ИБР-2. Быстро освоился, учился новому делу, начал двигаться по служебной лестнице и через четыре года был назначен главным инженером ИБР-2. В этой должности проработал почти двадцать лет, в 2007 году был назначен главным инженером ЛНФ.

- Кого из старших коллег вы считаете своими учителями?

Сейчас, по прошествии времени, не могу не сказать об этом, становятся очевидными заслуги замечательных людей, которые создавали наш реактор. Назову лишь некоторых - Владимир Дмитриевич Ананьев, Евгений Павлович Шабалин, Борис Николаевич Бунин, Юрий Валерьянович Кульпин, Алексей Иванович Бабаев, Владимир Павлович Воронкин, Валерий Павлович Попов, Владимир Павлович Пластинин, и можно еще перечислять. У них я многому научился. Это были прекрасные, высокообразованные инженеры и физики советской школы. ИБР-2 до сих пор работает, в первую очередь, благодаря их огромному труду, тому, что была заложена надежная проектная база, была проверенная временем предыстория - первый ИБР.

- Выросло ли новое поколение инженерных кадров, кому передавать опыт, с кем создавать новый нейтронный источник, если будет принято такое решение?

На этот вопрос сейчас нет однозначного ответа. Это даже не вопрос, это сложная организационная задача, решение которой необходимо найти. А ситуация такая, что инженерных специалистов и физиков, которые знают и понимают импульсный реактор "изнутри", его сложную физическую природу, особенности технологии, к сожалению, становится все меньше.

Первопроходцев на реакторе я назвал, следом была вторая волна прекрасных специалистов, снова назову лишь некоторых - Виктор Григорьевич Ермилов, Михаил Алексеевич Киселев, Юрий Николаевич Пепелышев, Анатолий Дмитриевич Рогов, Леонид Васильевич Едунов, Николай Павлович Анцупов, Виктор Алексеевич Трепалин, Александр Анатольевич Беляков, Сергей Александрович Царенков, Игорь Далианович Филин. Многие из них сейчас возглавляют наиболее ответственные работы и эксплуатационные службы реактора. Они оканчивали МГУ, МФТИ, МИФИ, МВТУ, УПИ, МЭИ - лучшие тогда вузы СССР. Вслед за этой волной, за редким исключением, принимали молодых специалистов - выпускников региональных вузов. Я ничего плохого не хочу сказать об этих университетах, просто констатирую факт. И есть острый дефицит молодых специалистов-реакторщиков, которые возглавили бы работы по новому источнику. В этой части основная творческая нагрузка опять ложится на испытанных ветеранов. Таких как Евгений Павлович Шабалин, который остается в боевом строю, полон идей и очень хорошо, что у него есть группа талантливых помощников. В настоящий момент я не знаю, кто будет в последующие 10-20 лет создавать и потом эксплуатировать новый источник. Мы регулярно пишем заявки в МИФИ, Томский и Уральский университеты, приглашаем студентов на практики - не идут! Выпускники МГУ, МГТУ и МИФИ до нас просто не доходят, из Томска распределяются по сибирским атомным центрам, а выпускники Уральского университета, кто не уезжает за границу, предъявляют такие социальные требования, которые мы не можем выполнить.

ИБР-2 при благоприятных условиях будет ориентировочно работать до середины 2030-х. Средний возраст, например, работников службы управления реактором составляет около 45 лет, то есть к концу работы реактора они подойдут к своему пенсионному возрасту. Сейчас директор ЛНФ Валерий Николаевич Швецов сделал важный шаг: организовал сектор нового нейтронного источника для того, чтобы реализовывать функцию ОИЯИ как научного руководителя проекта. В дальнейшем потребуются непростые решения по формированию эксплуатационного штата будущего источника. Если ИБР-2 строила команда, которая эволюционно перешла с первого реактора через ИБР-30, плюс шел набор необходимых специалистов через советскую систему распределения, то сейчас такой опции нет. Но персонал - это только часть общей задачи создания реактора, есть еще много научно-технических и организационных задач, и, безусловно, организация финансирования - один из основных вопросов. Ориентировочная стоимость будущего источника - по разным и очень приблизительным оценкам - до 500 млн евро. Огромная сумма. Очевидно, нужно искать и находить источники финансирования для его создания. Так что работы еще очень много.

Ольга ТАРАНТИНА