13 января - День российской печати

Борис Штерн: сейчас я занимаюсь просветительством

Сотрудники ОИЯИ знают газету "Троицкий вариант - наука". Во время V Международной конференции "Современные проблемы генетики, радиобиологии, радиоэкологии и эволюции", проходившей в октябре в Армении, я познакомилась с главным редактором этого еженедельника Борисом Евгеньевичем Штерном. Предлагаем сегодня познакомиться с Борисом Евгеньевичем и нашим читателям.

- Как получилось, что вы, ведущий сотрудник Института ядерных исследований РАН, вдруг занялись газетным делом?

- История давняя и началась она в 1988 году. В те годы все кипело-бурлило, кто-то бросил клич: давайте сделаем в городе газету! Мы сделали первоапрельский номер. Как его назвать? Есть китайский вариант социализма, есть югославский вариант, пусть будет троицкий вариант. А потом через какое-то время мы решили выпускать серьезную газету. Время было такое, что ее раскупали - весь тираж в 3000 экземпляров в маленьком городе. Потом бурление успокоилось, жизнь вошла в свою колею, для ребят, которые в ней участвовали, газета профессионального интереса не представляла, и она постепенно деградировала. А в нулевые годы началось бурление в науке, проходили разные научные форумы. Тогда я кинул клич: у нас есть полудохлая газета, давайте сделаем ребрендинг на почве науки и превратим ее в научно-дискуссионную. Подобралась довольно сильная команда: Михаил Гельфанд, Наташа Демина, Максим Борисов, тогда еще был Сергей Попов, еще несколько человек. И, главное, мы обросли авторами: Сергей Шпилькин занимается предвыборной математикой уже много лет, и по всем направлениям появились люди, которые могут что-то сказать, возникло понимание, каких людей надо дергать по какому поводу. С тех пор главной заслугой, я считаю, нашего коллектива стало то, что мы выжили.

Наше положение стабилизировалось, и если нас насильно не прихлопнут, то будем и дальше существовать. Уже появляется молодежь, есть некоторое развитие, но оно ограничивается нашим мизерным бюджетом - примерно 2,5-3 млн рублей в год. Нам помогает фонд "Династия" Дмитрия Борисовича Зимина (скончавшийся 22 декабря - О.Т.), стабильно и уже много лет. Мы образовали фирму "Трованта", которая должна была поддерживать газету, коммерческое предприятие издательского плана. Я попросил соучредителей: дайте нам 300-400 тысяч рублей, чтобы нам можно было стартовать и, что называется, показать товар лицом более крупным спонсорам. Так и получилось. Вячеслав Дмитриевич Письменный, директор филиала "Курчатовского института" в Троицке ТРИНИТИ отвалил нам какое-то количество денег. Потом их стало все меньше и меньше, и мы стали проводить краудфандинги, обращаясь к широкой публике. Сейчас эти поступления уже больше, чем то, что дает Зимин, и плюс мы еще подряжаемся на некий пиар Сколтеха. Это не тупой пиар, мы публикуем интервью с учеными, которые делают что-то интересное. На эти деньги мы сейчас и существуем.

Я считаю, на конференцию я съездил не зря, в результате получится несколько публикаций. Во-первых, я напишу свои общие впечатления - непрофессиональные, потому что это не моя тема. И потревожим несколько профессионалов, которые выступали здесь с лекциями, чтобы из этих лекций получились статьи. Это довольно большая работа, но я думаю, что мы вместе с авторами ее сделаем.

- А редакционная политика как-то изменилась за эти годы?

- Мы либералы, это сквозит в нашей газете. Многим это нравится, мы держимся этих позиций.

- Сами вы сейчас уже не занимаетесь наукой?

- Научной деятельностью в ИЯИ я занимаюсь очень вяло, считаю, моя научная карьера в основном закончена. На хорошего доктора наук я наработал уже давно, есть несколько действительно хороших статей по астрофизике и по физике частиц. Сейчас я занимаюсь в основном просветительством: пишу книжки, пишу статьи, причем резко расширил свою тематику - космологией я никогда профессионально не занимался, а сейчас я достаточно глубоко в нее влез, и скоро будет уже третья книжка на эту тему. Первая называлась "Прорыв за край мира", посвященная в основном теории инфляции, я брал интервью у разных светил в этой области вроде Андрея Линде, Вячеслава Муханова, Андрея Старобинского. Вторую книжку мы написали вместе с Валерием Рубаковым, это сборник статей: там и астрофизика, и космология, и физика частиц, и даже экзопланеты.

Сейчас я пытаюсь сделать книжку, ее рабочее название "Острые углы космологии" - то, о чем сейчас ожесточенно спорят. Валера Рубаков по-прежнему участвует, но отказался сам что-то писать, будет научным редактором. Есть достаточно стабильная стандартная модель космологии. Она не включает в себя теорию инфляции, но она всеми четырьмя лапами на нее опирается. Сильно подразумевается, что все это возникло в результате инфляции. А дальше эта модель называется лямбда-CDM: CDM - cold dark matter, холодная темная материя, без нее никуда, а лямбда - нынешняя темная энергия, ускоренное расширение. Лет пятнадцать уже эта модель держится. А теперь всё. Результаты космического телескопа "Планк" уже обработаны, а что дальше? А дальше люди начали точить зубы на Стандартную модель, и отсюда появилось много интересных вещей. Например, то, что называется хаббловской напряженностью: есть два измерения постоянной Хаббла - одно из "Планка", второе намерял по сверхновым Адам Рисс, нобелевский лауреат. В них получилось противоречие, и в попытке его объяснить сейчас образовался просто вал статей. Я думаю, что это на самом деле методические погрешности, причем у Рисса, несмотря на то что он нобелевский лауреат. Это первое. Второе - ранние квазары. Когда Вселенной было всего ничего - 600 млн лет, уже были квазары в миллиард солнечных масс. И если брать стандартные модели роста черных дыр, в них есть ограничения, не позволяющие им так рано вырасти до таких огромных значений. Пошла в гору наука о первичных черных дырах, причем это не только астрофизика. На самом деле первичные черные дыры - это очень неудобная, лишняя сущность. Их доказательно отвергнуть невозможно, но видно, что это сплошные натяжки. Объяснения без них, хоть тоже требуют усилий, но гораздо логичнее. Еще что интересного. Конечно, темная материя: там столько разных вариантов, столько нападок на нее. Почему люди не понимают, что она нужна не только для объяснения современной Вселенной, она нужна в ранней Вселенной, без нее не образовались бы галактики. Вот этого не понимают многие те, кто излагают всякие альтернативные теории.

Это все надо как-то объяснить публике, не то чтобы совсем широкой, а такой, которая уже чем-то интересуется, читает, журналистам, которые пишут эти дурацкие статьи - "Сенсация! Отменили темную энергию!". Попробуем в следующем году издать эту книгу. Это интересно. Благодаря этой просветительской деятельности я сам очень много узнал, чувствую себя студентом, который быстро поглощает информацию.

- Почему все-таки вы, занимаясь любимой наукой, кардинально сменили род деятельности?

- Я зависел от новых данных, почувствовал какую-то исчерпанность. Вот запустили космический гамма-телескоп "Ферми". Для меня это была прямо вспышка, сразу опубликовал несколько новых работ, но потом я понял, что там больше делать нечего. Осваивать новые области тоже интересно и можно, но я понял, что умею писать. Здесь я могу достичь большего, просто излагая, что сделали другие люди, и приводя это в систему.

- А можно ждать каких-то прорывов в космологии, новых, всеобъемлющих моделей в ближайшее время?

- Вот запустят "Джеймса Уэбба" (инфракрасный телескоп успешно запущен 25 декабря - О.Т.), без него прорыва не будет, а с ним - может произойти. Узнаем очень много нового о ранней Вселенной, разберемся, скорее всего, с этими ранними квазарами, с образованием галактик, там тоже есть загадки, ну и кое-какую информацию об экзопланетах он даст. Это тоже очень интересная тема. Я считаю, в 30 световых годах есть несколько подходящих экзопланет, куда можно переселяться. Это будет прорыв, но он не будет быстрым - кроме "Джеймса Уэбба" нужны и другие инструменты.

Ольга ТАРАНТИНА,
фото Юрия ТЕРЕЩЕНКО