Конференции

О неравенстве, национальных приоритетах
и поколении потребителей

говорили на XXIII международной конференции
"Математика. Компьютер. Образование".

На этой удивительной конференции помимо широкого круга биологических и математических проблем всегда обсуждаются самые злободневные темы - экономические, социальные, проблемы образования, науки и культуры.

Конференция, традиционно работавшая в ЛИТ ОИЯИ в конце января, собрала свыше 250 участников из Азербайджана, Белоруссии, Германии, Казахстана, Сербии, Украины и многих городов России: от Кирова и Йошкар-Олы до Хабаровска и Владивостока, от Новосибирска и Челябинска до Москвы и Санкт-Петербурга. В этом году она была посвящена 60-летию ОИЯИ, и ее участники смогли подробно познакомиться со всем диапазоном исследований из пленарных докладов Г.В.Трубникова, В.В.Коренькова, Е.А.Красавина, С.Н.Дмитриева, Д.В.Наумова, С.З.Пакуляка.

Студенты, аспиранты и молодые ученые, участвовавшие в конференции, представили свои работы на постерной сессии, а все желающие смогли поучиться на мастер-классах по распределенным вычислениям, расчету и анализу нормальных мод белковых структур, интегрированию уравнений в частных производных, алгоритмам кластеризации сложных данных, "Физика на кухне" и других. Работа конференции велась в семи секциях и нескольких подсекциях, традиционный образовательный проект "ФОРОС", в котором обсуждаются образовательные проекты учащихся средних школ и обмениваются опытом учителя, работал в Универсальной библиотеке ОИЯИ.

Об истории конференции в первый день ее работы рассказала бессменный председатель оргкомитета, председатель правления Межрегиональной общественной организации "Женщины в науке и образовании" профессор МГУ Г.Ю.Ризниченко:

- Первая конференция состоялась в Дубне в 1994 году, следующая в Пущино в 1995-м и дальше так: по четным годам собираемся в Дубне, по нечетным - в Пущино. С 2008 года в рамках конференции работает школа "Биофизика сложных систем". В этом году она посвящена молекулярному моделированию и системной биологии. В Дубне большую поддержку мы всегда получали от Владимира Коренькова, Татьяны Стриж, Рудольфа Позе, Нины Янсон, Галины Коробовой, Валентины Новиковой. Большую помощь конференции всегда оказывал Владимир Кадышевский, делавший очень поэтичные доклады по физике высоких энергий. Всегда очень интересно рассказывал об ОИЯИ Алексей Сисакян. Лидерами конференции были член-корреспондент РАН С.П.Курдюмов, идеолог синергетики, профессор МГУ Ю.Л.Климонтович, профессор Института математических проблем биологии А.М.Молчанов - в каком-то смысле конференция стала продолжением его школ по математической биологии. Ныне здравствуют такие корифеи наших конференций, как профессор ФИАН Д.С.Чернавский, директор Института теоретической и экспериментальной биофизики Г.Р.Иваницкий. Круглые столы "Культурное пространство России" на наших конференциях всегда вела З.Е.Журавлева, так, как она их проводила, мы организовать уже не сможем.

"Бедные беднеют, богатые богатеют"

Уже на нескольких дубненских конференциях глубокий экономический анализ нашей жизни и некоторые прогнозы на будущее делают заведующие лабораториями Центрального экономико-математического института РАН (ЦЭМИ) В.Н.Лившиц и А.Е.Варшавский.

В.Н.Лившиц (ЦЭМИ): Наш доклад называется "Неравенство в России и его последствия", а реально - "Прощай, экономика! Прощай, образование!" Я расскажу о первой части, по второй выступит мой коллега С.А.Панов. Сегодня исполнилось ровно четверть века, как в нашей стране начались, извините за выражение, радикальные реформы. В 1991-м начался переход от неэффективной, как тогда говорили, централизованной плановой системы к эффективной рыночной. Я покажу официальные данные, что было сделано нашими неолибералами в течение 1991-2012 годов, и к чему это привело. На мой взгляд, был полностью разгромлен производственный комплекс страны, население полностью обнищало, но появились миллиардеры, которых даже признает журнал Forbes. Нашими либералами и демократами владеют глобалистские тенденции: бывший министр образования и науки Фурсенко говорил, что ничего страшного, что из страны уехали десятки тысяч специалистов. Они же остались на нашей Земле, а не на Сириус переехали.

По данным известного статистического центра Oxfam, состояние 1% богатейших семейств мира (имеющих не менее 760 тысяч долларов) сравнялось с состоянием остального человечества. Они это подсчитали по октябрьским данным доклада Credit Suisse. А в 2009 году 1% богатейших владел 40% богатств всего мира. В этом же докладе говорится, что 62 богатейших семьи мира имеют столько же активов, сколько у беднейшей половины населения Земли. В докладе 2014 года с беднейшей половиной сравнивались 86 семей. Так что динамика очевидна: бедные беднеют, богатые богатеют.

Аналогичная ситуация и в России. На середину 2014 года в нашей стране было 109 516 000 взрослых жителей. Среднее богатство одного россиянина, полученное делением суммарного богатства на численность, составило 1388 долларов. По этому показателю мы уступаем не только десяткам стран, население которых гораздо меньше, но таким странам, как Пакистан, взрослое население которого на 1 млн больше, чем в России. Тем не менее, средний взрослый пакистанец имеет 2316 долларов. За 2014-й год число долларовых миллионеров в России сократилось на 58%, а доля среднего класса сократилась на 4%, и по этому показателю мы, фактически, вернулись в 2000-й. А по темпам, с которыми сокращается наш средний класс, Россия занимает первое место в мире (данные Credit Suisse).

Есть точка зрения, и я ее разделяю, что Советский Союз сам не распался, его развалила партийно-чиновничья элита. Никто не будет против нормального либерализма, то есть свободы и справедливости. Другое дело неолиберализм, который, кстати, Евгений Максимович Примаков, вытащивший Россию из пропасти в 1999-м, когда, на мой взгляд, ситуация была еще более безнадежная, призывал не путать с настоящим либерализмом. В основе неолиберализма лежат два принципа. Первый - рынок сам все отрегулирует и второй, что надо минимизировать вмешательство государства в экономику. Четверть века наши неолибералы пытались копировать принятые на Западе институты, механизмы. Может быть, на Западе таки все хорошо? Может быть, стоило копировать? Однако знакомство с серьезными западными работами показывает, что король-то голый и копировать костюм было нельзя.

Я проанализировал экономические, социальные и макропоказатели за четверть века. Первое. Вся болтология, что мы разрушаем СССР, чтобы построить рыночную экономику, на деле оказалась фикцией. Была построена в лучшем случае псевдорыночная экономика, в которой никаких модернизаций и инноваций, сколько бы об этом ни говорилось, быть не может. Почему? Потому что страна, начиная с 1992 года, вошла в глубокий социально-экономический кризис. И так как мы все 25 лет идем по неолиберальному пути, то из этого кризиса мы не вышли. Когда я говорю о кризисе, то не имею в виду тот маленький финансовый кризис 2008-2010 годов. Речь идет о глубоком системном кризисе, в котором с 1992 года находится наша страна. И в результате которого развалился Советский Союз, было разрушено реальное производство, выросла безработица, а самое плохое то, что обнищало население.

За эти 25 лет мы прошли пять этапов. Первый - катастрофический, в 1990-е годы, когда все разрушалось, включая и образование. Второй этап: 2000-2008-й, так называемый тучный период. В это время экономика росла неплохими темпами - до 7% ВВП ежегодно. Но нашей заслуги тут нет, и заслуг реформ я тоже не вижу - зашкалили цены на углеводороды: в июле 2008-го баррель нефти Brent стоил 147,5 долларов. И сотни миллиардов долларов из наших золотовалютных резервов пошли на развитие экономики не России, а США, где мы закупили долгосрочные облигации. Они, действительно, почти безрисковые, но и бездоходные. Наша элита, министр финансов заявляли: "Всех трясет, а мы создали такую подушку безопасности!" Эти песни сменились через два месяца - в сентябре 2008-го Россия вслед за всем миром попала в глубокий финансовый кризис. Официальные данные говорят, к сожалению, о том, что неравенство в доходах у нас вышло из-под контроля.

Я, как и мои коллеги, не противник смешанной экономики. Я стал понимать, что от жесткой централизованной экономики надо переходить к смешанной, году в 1980-1981. Но были у нас экономисты, которые раньше на десять лет это не только понимали, но и пытались даже внедрять - прежде всего, я имею в виду Николая Яковлевича Петракова. Он в 1971-1972 годах выпускал книги, где на эзоповом языке пытался говорить, что от жесткой централизованной экономики надо переходить к смешанной. Что он думал по поводу проведенных реформ (к сожалению, он скончался в начале прошлого года)? В своей книге "Русская рулетка, или Экономический эксперимент над жизнями 150 миллионов людей" Петраков пишет, что монетаризм, а это база неолиберализма, прекрасная экономическая теория для лечения немножко больной, нормальной рыночной экономики. А нам, прежде чем ребенка лечить, надо было сначала его родить.

Есть ли какой-то выход? Евгений Максимович Примаков, когда вытаскивал страну из пропасти, четко указал, что делать. Во-первых, надо отказаться от философии неолиберализма, надо иметь не слабое, а сильное государство, которое способно помочь экономике. Во-вторых, исправить те подходы, которые применяются 25 лет на основе неолиберализма, в том числе, кадровую политику, когда на посты высших менеджеров выдвигают по принципу не профессионализма, а личной преданности. А еще у нас придумали небывалую для мира систему менеджмента - рокировки: то президента поменяют с премьером, а потом наоборот, то министра экономического развития и главу Центробанка. Кадры, прежде всего, должны иметь хорошее образование.

Отвечая на вопрос о выходе из кризиса, В.Н.Лившиц сказал: "Главная, кроме кадровой и других, - инвестиционная политика, то есть надо внедрять эффективные инвестиционные проекты. А для того, чтобы это сделать, нужны три условия. Первое, если вы сотни миллионов выделяете на какое-то государственное или негосударственное мероприятие, должен быть инвестиционный проект. Когда Москву с областью объединяли, сколько я просил - покажите проект, так и не увидел его и не знаю, есть он или нет... Второе, обязательно должен быть расчет эффективности. Третье, этот расчет должен быть грамотно сделан. Надо понимать, что наша экономика от западной отличается очень сильно, она не стационарная, а это совсем другие риски, инфляция, динамика потоков. И все это надо учитывать при расчете проектов, и тогда, лет через пять-десять страна может выбраться из той ямы, в которую ее загнал неолиберализм".

Некоторые данные из доклада

Численность населения: в 1991 году - 148,3 млн, в 2012 - 143,3.

Численность населения в процентах с доходами ниже прожиточного минимума в 1992 г. - 33,5, в 2012 - 18,1.

Среднемесячная заработная плата (в долларах США) в 1992 г. - 22, 2012 - 872 (26 489 руб.).

Степень износа основных фондов в среднем по промышленности: в 1970 г. - 25%, 2000 - 51,3%, по отдельным отраслям хуже всего в химической (60%), машиностроении (55,3), легкой (54,2).

"Мы выращиваем племя бандерлогов"

Выступление С.А.Панова (ЦЭМИ - Университет "Дубна") было не докладом, а плачем по нашему образованию: Я не знаю ни одного принятого в последнее время закона, защищающего науку и образование. Я думаю, мы одна из немногих стран, где образование превратили в кормушку. Это чудовищно. Как сказала одна моя знакомая: "Мы всегда были нищие, но нас взяли и еще обворовали". У меня ощущение, что меня последние годы обворовывают непрерывно. В Дубне был создан чудный университет. У меня на кафедре экономики было 80 бюджетных мест, потом их стало 40, потом 20, 10, и вот - ни одного! В прошлом году перед моими студентами, закончившими бакалавриат, захлопнули двери магистратуры: "Магистратура - платно!". Мне кажется, в этой экономике общака и барреля, по-другому не назовешь, грамотные экономисты с математической возбудимостью - то, чему я пытаюсь научить, - не нужны.

Есть два мифа: в России мало денег, но много экономистов. Я поступил в МГУ в 1954 году, и мы учились бесплатно. Прошло 75 лет после войны, и что, деньги в стране кончились? Япония, абсолютно разрушенная после войны, нашла средства и пригласила американских и английских профессоров к себе, а лучших студентов отправила учиться туда. Нам это не нужно? У нас открыли университеты в подворотнях, около тысячи вузов, которые дают не знания, а корочки. Ну и что вы получите на выходе? Без образования, науки и законов мы выращиваем племя бандерлогов, невежественных и жестоких...

У нас в ЦЭМИ работали сотрудники, окончившие ту же московскую школу, что и я, на пять лет раньше - они учились во время войны. Из 18 человек того класса 16 стали кандидатами и докторами наук. Почему это произошло? У них учителя были из царской гимназии. Зачем вы ищете новый стандарт школы? Ну, уберите мертвые языки, но остальное зачем трогать? Из той школы выпускник выходил готовым переводчиком, преподавателем, редактором, корректором, а сейчас у выпускников с русским языком большущие проблемы. Еще немного о Болонской системе образования. Мы из нее взяли только две дефиниции - бакалавр и магистр, а там все - другое. Там профессор имеет нагрузку 250, максимум 300 часов, у нас - 900. У них другая инфраструктура, другая зарплата и так далее.

(Окончание в ближайших номерах)

Ольга ТАРАНТИНА,
фото Игоря ЛАПЕНКО