Автограф юбиляра

"В конечном счете все определяет результат"

Каждая встреча с Юрием Цолаковичем, и это неважно, заканчивалась ли она газетным интервью, или страничками дневника для научно-популярного сборника, или просто коротким обсуждением событий текущего дня, оставляла ощущение долго не проходящей значимости. И даже его интервью 10-20-летней давности не кажутся сегодня анахронизмом. Первый публикуемый здесь фрагмент был датирован 1998 годом, когда в Институте активно обсуждались вопросы реформирования. Второй - 11 лет спустя...

- Мне всегда казалось, что самая большая беда для науки - это серость, безразличие. В творческой работе нет ничего страшнее. И, кстати, далеко не все здесь определяется финансами. Мы знаем много примеров в нашей истории, когда в самое трудное время страна переживала гигантские взлеты человеческого духа в науке, культуре, рождение новых идей, новых течений, которые на многие годы вперед определяли ее ведущую роль в мире. Меня всегда несколько удручает, что наше сегодняшнее отставание по ряду позиций связывают напрямую с финансами. Конечно, я не идеалист, но уверен, что для того, чтобы существенно продвинуться вперед, нужно еще и что-то другое. Просто нужно быть в курсе всего, что делается в мире, оценить свои возможности, свою востребованность, признать свои ошибки. И потом определить программу действий на ближайшее время, обсудить ее с сотрудниками, объяснить всем, что если из этого ничего не получится, мы постепенно скатимся ко вторым, третьим, четвертым ролям... И, вообще-то говоря, станем никому не интересны.

Я совсем не против реформ, более того, я сторонник очень смелых реформ, и в нашей лаборатории это знают. Но - во имя чего реформы? И чем ярче, чем привлекательней для всех это самое "во имя чего" - тем, я бы сказал, круче должны быть реформы. И тогда уже не останавливаться, а идти до конца. В этом деле даже не очень важно, что скажут НТС, Ученый совет или прочие форумы. Достаточно поверить идею критическим мнением единомышленников - и после этого брать на себя ответственность и идти вперед. Потому что тысяча благословений и две тысячи отпущений грехов не сделают то, что может сделать небольшой коллектив соратников, которые доведут дело до конца. В конечном счете все определяет результат. Если его нет - никакие объяснения, почему его не удалось получить, обществу не нужны.

Но, конечно, из широкого спектра интересных задач, которые находятся на переднем крае науки, надо выбрать такую, которая может стать главной для многих людей… А для тебя лично является целью жизни. И здесь легко понять, что в этом случае никто на второстепенную задачу не согласится. Тогда и путь к цели, к которой подступали и от которой отступали уже многие, будет особенно трудным, но интересным. Для руководителя это очень большая ответственность - с поводыря всегда самый строгий спрос. Именно он должен оценить все эти трудности и, может быть, даже наступить на горло собственной песне, прежде чем убедить коллектив.

Тем не менее нам удалось убедить физиков, что, если у нас не хватает пороха на осуществление десяти идей - выбрать пять, не хватает на пять - остановиться на трех, но таких, которые мы можем осуществить на самом высоком уровне. Без всяких скидок на экономическую и политическую ситуацию в России и других странах-участницах: пришли ли деньги из Минфина или не пришли, есть ли электроэнергия, нет ли электроэнергии, - нужен результат!

Мы в Институте много лет говорим о концентрации усилий. На самом деле это понятие означает скорее необходимость принятия четких и строгих приоритетов. Система эта, должен сказать, мало отвечает так называемому академическому стилю... А иначе как прикажете? Рассуждать? Обсуждать? Или все-таки добиться результата и уже с этих позиций рассуждать и обсуждать?

В какой-то момент надо сжать кулак и бросить все для выполнения намеченного сценария. Только так можно познать собственные сильные и слабые стороны. Когда разожмешь кулак, то по пальцам можно пересчитать: здесь мы проиграли, здесь недотянули, это было хорошо, а это прекрасно... Много параметров не надо - пяти пальцев достаточно, чтобы понять, что делать дальше. А заодно и посмотреть на коллектив - кто был при деле, кто не у дел, подумать, как жить дальше, сокращаться или еще больше концентрироваться.

Все это я не считаю, тем не менее, реформаторством. Считаю это нормальным развитием коллектива, развитием его научной жизни. Такой нормальной жизни у нас не было, правда, много лет. Все было известно заранее. Каждый знал, какого числа он получит зарплату и сколько, когда премию и обязательно, в конце года, выслугу... Интерес к науке держался на чистом энтузиазме, на личной любознательности, ни о какой обратной связи и речи не шло. При такой детерминированной системе ничего не надо было закрывать, чтобы открыть что-то новое. Понимаю, что это было трудно, и сейчас трудно в силу человеческого фактора... Но нельзя же отбрасывать интересное дело в угоду "человеческому фактору"... И серость с творчеством сосуществовали годами. Сегодня нам необходимы дух соревнования, конкуренция, жесткий отбор. Нужно, чтобы человек, который получил интересные результаты, выполнил интересную работу, ходил с гордо поднятой головой...

И еще очень важен климат, который складывается годами, десятилетиями, веками. Вспомним Геттинген, Копенгаген, Санкт-Петербург, вспомним семинары Капицы, Ландау. Дубна, конечно, помоложе, но к ее чести надо сказать, что люди сюда тянутся. И многие говорят: это, наверное, последний островок науки в России. Честно говоря, я думаю, что уж не самый последний, но тем не менее приятно это слышать от многих коллег. Этот климат надо беречь, сохранять, и почему бы именно это не объявить одной из целей реформ, если уж нам их так хочется?

2 октября 2009. Сочи, гостиница "Спутник"

- Только что закрыт симпозиум, прозвучали все необходимые слова, и, может быть, попробуем перекинуть мостик от итогов к будущему?

- Ну, вот я это и сказал в своем заключительном слове. EXON стал уже традицией, мостом между Европой и Азией, на который хочет ступить теперь и Америка... Но любая традиция хороша до тех пор, пока она востребована. А востребованность, собственно, определяется тем количеством новой информации, с которой человек уезжает с конференции... На этой конференции, мне кажется, было немало новой информации.

...Интервью, записанное на диктофон, я расшифровал несколько дней спустя дома, в Дубне. Материалы по симпозиуму уже были готовы и поставлены в номер, а эксперименты по синтезу 117-го еще продолжались, результаты их обрабатывались и анализировались, готовились научные публикации. И я не спешил с этим интервью, решив подождать общепринятой научной апробации. Не спешил и со следующим вопросом, тем более что кофе в чашках все равно уже остыл...

- Какие дела, Юрий Цолакович, дома ждут?

- Дома непрерывно, день и ночь, идет эксперимент. Мы провели короткое совещание с нашими коллаборантами, часть из них тоже приехали на этот симпозиум. На этом совещании мы подвели итог первых 50 дней работы и обсудили, что будем делать дальше. С удовлетворением могу сказать, что эти пятьдесят дней... прошли так, как и было задумано.

...Это довольно грандиозные планы, и большая работа легла на плечи наших коллег из Окриджа, которые использовали в наших общих интересах свой сверхмощный реактор. Это прямое сотрудничество с Окриджем еще интересно дня нас тем, что обе стороны могут в такой тесной коллаборации получать высокие результаты.

- А в этих экспериментах участвует только ваша команда, или из стран-участниц, от ваших партнеров по сотрудничеству, как обычно, кто-то приезжает?

- Когда идет такой длинный эксперимент, и день и ночь, то все должно работать как часы. Лучше, чтобы люди тоже работали как часы. Они должны войти в этот режим и чувствовать себя достаточно комфортно. Там работают две команды - одна на ускорителе, со всеми соответствующими службами, и физики, на сепараторе. Когда идет такая работа, они, конечно, должны понимать друг друга с полуслова, подменять друг друга по мере необходимости. Они очень нервничают. Когда появляются новые люди, надо что-то объяснять... Но нет времени для этого. Это все понимают. Я всегда им говорю: если вы чувствуете какой-то дискомфорт, лучше остановитесь. Если вы работаете сто дней, то день-два ничего не меняют. А за два дня человек может отдохнуть, подумать, придти в себя... Пока не потребовалось.

Из книги Е.Молчанова "Беседу вел..."
(Москва, "Этерна", 2011)