Вопрос науки

Как нас меняет изоляция

Как влияет на наше поведение длительная изоляция? Почему это по-настоящему тяжелое испытание для большинства людей и кому приходится особенно трудно? Наконец, что можно сделать, чтобы облегчить свое "заточение"?
Отвечает гость передачи "Вопрос науки" Алексея Семихатова Сергей Ениколопов - кандидат психологических наук, руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья.

Изоляция - это не безобидно

Сразу скажу, что это не безобидно. Это очень сильное испытание для людей. Здесь накладывается сразу несколько стрессогенных ситуаций. Обычно источник опасности виден и понятен - например, пожар, взрыв. Во время пандемии ситуация усугубляется тем, что это невидимый стресс, никто этого вируса не видел. К сожалению, в мире не очень сильно исследуется как раз невидимый стресс.

Когда источник неизвестен, непонятно, что делать с ним самим. То есть вирусологам и эпидемиологам понятно, а обывателю, который в этой ситуации живет, очень сложно. Никто не понимает, почему вирус воздействует на полтора метра, а не на четыре или на сколько там. Остается верить тому, что говорят специалисты.

А второй стресс - это, собственно, изоляция. В этот раз люди действительно убедились в том, что человек - существо социальное, что это не голословные утверждения философов, это реальность.

Кому тяжелее всех

После того как люди осознают, что их изолировали, проявляется целый спектр индивидуальных различий. Для одних день, два, три взаперти - это уже испытание, для кого-то может оказаться, что и месяц не проблема.

Эксперимент сейчас проводится почти на всем человечестве, на гигантском количестве людей. И, естественно, мы больше обращаем внимание в своем исследовании на негативные эффекты изоляции и даже по первым нескольким неделям видим самые нетривиальные тренды адаптации.

Вот сейчас очень популярно ссылаться на выросшее число разводов в Китае, но там не учитываются отложенные разводы, которые просто из-за коронавируса не осуществились. А другая группа - это люди, которые пришли к разводам в результате нахождения в изоляции, потому что до этого они общались как придется, обычно утром, до работы, и вечером, после нее. А здесь вдруг выясняется, что нужно общаться весь день. И оказывается, что говорить не о чем, какие-то вещи иссякли. Нельзя даже спросить друг друга о том, как прошел день, потому что и так все знают, как он прошел.

Самая большая группа риска - это дети. Много лет назад было проведено исследование, согласно которому взрослые проводят с детьми в среднем 15 минут в день. И вдруг выясняется, что надо 24 часа вместе проводить. Не все взрослые умеют это делать. Дети, которые в этот момент очень активны, - это и младший, и средний подростковый возраст, которые привыкли общаться со сверстниками (и это их реальная психологическая потребность), а не с родителями. В это время как раз происходит психологическая трансформация, когда равные себе важнее, чем родители. Вот этого они почти лишены, они вызывают раздражение своей активностью, своими требованиями.

Более того, у меня были случаи жалоб на то, что любимая собака вызывает раздражение. С ней тоже привыкли утром гулять, вечером медитировать на прогулке. А тут вдруг выясняется, что собака весь день рядом и требует к себе внимания.

Почему люди уничтожают вышки связи

Первое, что меня настораживает, - уменьшается конструктивное мышление. Людям трудно воспринимать то, что происходит с ними и вокруг них, и вырабатывать адекватные реакции. Возрастает роль такого эзотерического мышления, склонности к суевериям, возрастает религиозность. Но здесь тоже нужно отметить, что это некая угроза даже традиционным религиям. Люди готовы к возникновению любых сект, любая секта, которая будет предлагать какие-то выходы, может стать успешной. Отсюда масса суеверных представлений. Не случайно вдруг люди начинают сжигать вышки связи, потому что им кажется, что они связаны с коронавирусом.

Людям хочется опредмечивания угрозы. Вот эти сломанные вышки связи - это опредмеченная угроза: "Наконец-то мы видим источник бед". Из этого же следует нарастание ксенофобии. Отсюда же этот страх врачей и их родственников или людей переболевших, и появляются соседи, которые требуют, чтобы те куда-то переселились. Это все попытка опредметить угрозу.

К врачам вообще отношение парадоксальное. С одной стороны, все эти флешмобы, движения в поддержку врачей, восхищение их подвигом, а с другой стороны - желание избегать их. Почти как средневековое отношение к знахарям, лекарям и т.д.

Что с этим можно сделать?

Что мог бы делать каждый из нас? Как говорил Карлсон, спокойствие, только спокойствие. Реакцию надо немножечко откладывать. Например, людям, у которых во время изоляции возникла мысль о разводе, я бы посоветовал после снятия карантина и возвращения к нормальной жизни все-таки подумать, не делать скоропалительных ходов. И так примерно во всем

И тут я готов перефразировать профессора Преображенского, призывавшего не читать советских газет. Я бы советовал не читать текстов в Facebook, потому что большая часть этих текстов написана такими же напуганными, не самыми рациональными людьми. Это страх в вентиляторе, который еще сильнее усиливает потоки страха.

Все, что мы сейчас говорим, это без учета того, что есть интроверты, которые совершенно спокойно могут перенести и одиночество, и прочее, но у них тоже возникает своя проблема: в изоляции они вынуждены постоянно общаться со своими близкими. Вот здесь очень важно каждому понять, что время от времени ежедневно нужно давать соседу время на то, чтобы побыть одному.

Как нас изменит изоляция?

Наше исследование показало очень интересную тенденцию: если в прошлом году ВЦИОМ говорил, что только 1% россиян хочет обращаться к психологам за помощью, то мы сейчас уже получили данные, что 22% хотели бы обратиться к психологической помощи.

Если искать позитивные стороны, то их мы, скорее всего, увидим по окончании карантина. Уже сейчас многие дети горят желанием пойти в школу. Но важно то, что эта же тенденция отмечается у взрослых. Рвутся на работу даже те, кто хотел бы и может работать на удаленке. То есть люди, наверно, выйдут с более обостренным чувством социальной солидарности. Солидарности, которая проявляется в обычном, рутинном сосуществовании.

Источник: телеканал "Наука"