Были физики в почете

Незаконченный роман Галины Николаевой

Среди книг, которые Максим Горький называл учебниками жизни, особое место занимают романы и повести, герои которых неотделимы от своей профессии. Это геологи в "Территории" Олега Куваева, инженеры в одноименном романе Гарина-Михайловского; если говорить о писателях, то вспоминаешь "Праздник, который всегда с тобой", в центре повествования - молодой Хемингуэй, уже бросивший журналистику и твердо решивший посвятить себя литературе.

Из книг о физиках прежде всего вспоминается, конечно, "Живи с молнией" Митчела Уилсона; из наших - "Иду на грозу" Даниила Гранина. Были еще романы и повести Бориса Бондаренко, а также повесть Николая Асанова "Богиня победы", написанная отчасти на дубненском материале. И это почти все, если не считать заявленный в начале 1960-х, но оставшийся незавершенным роман Галины Николаевой "Сильное взаимодействие".

Галина Николаева к тому времени была широко известна своими романами о рабочем классе и колхозном крестьянстве, теперь она взялась написать о трудовой интеллигенции - об ученых, а тогда это означало, о физиках. Незадолго до этого прошел XXII съезд партии, на котором была принята программа построения коммунизма в Советской стране. В основе коммунизма - наука, а за учеными - будущее. И Галина Николаева захотела увидеть мир глазами людей этого будущего.

Галина Николаева на встрече с читателями (1959 год). Обсуждается роман "Битва в пути",
более известный советскому зрителю по одноименному фильму. Слева - А.А.Тяпкин.

Вице-президент Академии наук направил ее к академику Л.А.Арцимовичу. Лев Андреевич, человек афористического мышления, популярно объяснил, что материал для романа о физиках надо искать не в Академии, где люди думают больше о здоровье, чем о науке, а там, где работает большой ускоритель и люди делают большое дело. То есть в Дубне. И в записной книжке писательницы появляется запись: "Два корабля идут по новой реке, один на корпус впереди, все открытия - его!"

О том, как она работала над романом, рассказал потом Максим Сагалович, ее муж и ангел-хранитель. В Дубну она не спешила. Предстояло погрузиться в тему, прочувствовать материал, попробовать на зубок твердый гранит науки физики. Шли дни; как писал потом Максим Сагалович, на рабочем столе Галины Николаевой росла стопка научно-популярных книг, учебников, воспоминаний великих физиков XX века и биографий выдающихся ученых из серии "ЖЗЛ". Итог - три толстые тетради конспектов по истории физики.

В Дубну она отправилась с солидным багажом знаний. В Дубне у нее уже был свой круг читателей и почитателей. В газете "За коммунизм" за подписью В.С.Шванева, в то время заместителя начальника международного отдела, вышла статья "Галина Николаева в Дубне". Институт из жилищного фонда выделил ей и Сагаловичу временную квартиру у вокзала "Дубна". Начались экскурсии в ОИЯИ, беседы с физиками, поиски - так вырисовывались герои будущего романа. Из записной книжки Галины Николаевой: "Почему ты так плохо выглядишь? - Разве может хорошо выглядеть человек, который думает об эффекте Мёссбауэра?"

Она вернулась в Москву с ворохом записей и впечатлений. Главной героиней писательнице виделась советская Мария Кюри, дочь крупного советского ученого, тоже физика. Уже наметились прототипы, в их числе - Мария Шафранова и Евгения Кладницкая. А Максим Сагалович тем временем написал пьесу, и прототипами его героев, молодых физиков Миши и Маши, стали супруги Шафрановы...

Роман шел трудно, сказывалось сопротивление материала. Она успела написать начало, остальное осталось в черновиках; первая глава под спорным заголовком "Я люблю нейтрино" была опубликована в четвертом номере журнала "Наука и жизнь" за 1968 год. Это люди жесткой фокусировки, говорила писательница о своих героях, и то же самое можно было сказать о ней самой при других обстоятельствах - она довела бы роман до конца, в этом сомнений нет.

Но остается один деликатный вопрос. Всякая профессия, говорил Бернард Шоу, - это заговор против профанов: в ней есть скрытые пружины, которые не бросаются в глаза, но они-то и есть главные. Многие на этом спотыкались. Возьмем, к примеру, фильм "Девять дней одного года". После того как он вышел на экраны, гости Дубны спрашивали, похожи ли дубненские физики на героев фильма? Увы! Герой, которого играет Алексей Баталов, это просто хороший советский человек, ничего больше, от физика в нем ничего нет. А вот Смоктуновский - вылитый физик-теоретик. И инженеру-физику Евгения Евстигнеева веришь, а вот ответственному работнику невидимого фронта Льву Дурову - нет (не его вина - топорно сработал сценарист).

Смогла бы Галина Николаева проникнуть в мир физиков? По опубликованному в журнале отрывку ответить на этот вопрос нельзя. Но вот как А.А.Тяпкин, органически не переносивший любую фальшь, отзывался о том, что она успела сделать: "Предпринятое ею серьезное изучение науки показывает, насколько ответственно Галина Евгеньевна относилась к труду и долгу писателя, какими удивительными способностями она обладала... В ее записях мы находим все - от описания современных методов регистрации частиц до конспектов, удивительно правильно передающих суть выдающихся оригинальных работ Эйнштейна... Приобретенные обширные знания позволяли ей свободно ориентироваться при обсуждении сложных проблем современной физики, умело направлять беседу с учеными, получать от них необходимый для нового романа материал..."

А значит, писала она по-настоящему...

Александр РАСТОРГУЕВ