Юбилеи

Угол зрения

23 февраля фотолетописцу Дубны, журналисту и репортеру Юрию Туманову исполнилось бы 90 лет. Перечитывая когда-то написанное, думаю: как хорошо, что он увидел эти строки при жизни...

Судя по некоторым его наброскам, он мог бы стать художником. Но стал фоторепортером. Он приехал в Дубну с Камчатки, где прошел суровую газетную школу в областной "молодежке".

В городской газете появились его репортажи и фельетоны - он всегда умел находить острую тему и неожиданный сюжетный поворот. Может быть, это сильно сказано, но его предтечей в русской журналистике, почему-то кажется мне, был Гиляровский. Во всяком случае, не смени Туманов авторучку на фотообъектив, он бы мог написать книгу подобную "Москве и москвичам" - "Дубна и дубненцы". Он населил бы ее колоритными образами знакомых ему речников и строителей, ученых и механиков, милиционеров и водителей, врачей и учителей... А если к этому добавить многочисленные неординарные случаи из его жизни, получилось бы нечто подобное "Былому и думам". Но у Туманова репортерское мышление - в "былом" он находит подтверждение своим сиюминутным фотосюжетам, а "думы" его то лаконичны, то витийственны, но как правило парадоксальны.

В нашей с ним совместной творческой жизни был случай, напомнивший мне фильм "Сюжет для небольшого рассказа". Там Чехов встречает на московской улице примостившегося на подножке пожарной кареты дядю Гиляя, и тот кричит ему: "Антон, поехали на пожар!"... Я шел по каким-то своим делам по площадке Лаборатории высоких энергий, как вдруг рядом с тротуаром притормозил дежурный институтский микроавтобус, а из открывшейся двери машет Туманов: "Молчанов, садись скорей! В 205-м корпусе сейчас идет монтаж ускорителя для Словакии!". Чехов-то от Гиляя отговорился, а от Туманова так быстро не отвертишься. Поехали...

В какой-то момент своей жизни Туманов окончательно прибьется к Науке - его снимки наряду с фотографиями всегда уважаемых им первых дубненских фотомастеров В.Шустина, П.Зольникова, запечатлевших многие эпизоды становления Объединенного института ядерных исследований, составят широкую галерею развития международного научного центра. Он и сам станет соавтором ученых, например придумает, как зафиксировать простой "Сменой" циклотронный пучок в камере ускорителя, и осуществит свою задумку. Известный дубненский ученый скажет: "Мир видит Дубну глазами Туманова", - и будет совершенно прав: в годы тесного сотрудничества с Фотохроникой ТАСС многие снимки дубненского фоторепортера обошли полосы крупнейших газет и журналов всего света.

Через много лет, приобретя свой собственный - "сын ошибок трудных!" - опыт газетной и телевизионной работы и общения с "островитянами"-дубненцами, побывав вместе с Тумановым в Ереване, Польше, Белоруссии, не раз посидев с ним за дружеским столом, я охотно откликнусь на просьбу Татьяны Романовой, редактора дубненской детской газеты "Живая шляпа", - написать о Юрии Александровиче зарисовку. Понятно, что для детей надо писать, как для взрослых, только еще лучше. И вот что получилось.

Если бы я был художником и писал его портрет, то применил бы технику импрессионистов. Или кубистов. Или конструктивистов. Хотя его снимки - объективная реальность...

Этот портрет я бы сделал из острых углов, трапеций, пирамид, многогранников.

Что тут поделаешь? Такой у него характер - и любит, и не любит, и плюнет, и поцелует, и к сердцу прижмет, и к черту пошлет. И никогда не знаешь, где и чего от него ждать.

- Ох, и тяжелый человек! - скажут одни. - Да что вы, общение с ним - это праздник, - не согласятся другие. А я скажу, что все это - и то и другое - свойства многих творческих натур, и к этому надо относиться спокойно.

Фотограф Божией милостью, он может одним неожиданным словом развеселить сотню разноязыких участников международной конференции, позирующих на ступеньках лаборатории для группового снимка на память. Ей Богу, сам не раз был свидетелем и до сих пор не пойму, как это у него получается. Или практически без монтажа снять видеофильм о загрузке топливных элементов на исследовательском реакторе. И даже профессионалы-телевизионщики, внимательно следя за его сюжетом, решат, что это снимали как минимум три оператора. Может мастерски наложить театральный грим (я сам подвергался этой операции много лет назад, играя в театральной студии). Может научить подводному плаванию, сделать массаж, приготовить фирменную яичницу, какой вы больше нигде не отведаете, достойно воспитать собаку и прочесть лекцию о способности организма к самовосстановлению (проверено им на собственном опыте).

Поскольку много лет он снимает жизнь науки не только в непосредственной близости, но и изнутри, физики - народ непростой и в чем-то очень даже капризный - считают его своим. Они с готовностью помогают расставить, где надо, лампы и... забывают о камере, продолжая свою работу. Они всецело ему доверяют, потому что не было случая, чтобы Юрий Александрович Туманов сделал что-нибудь посредственно. Это о таких как он мастерах написал поэт: "Посредственность неестественна, как неестественна ложь".

Ну, а фоном той ненаписанной картины мог бы стать коллаж из снимков Юрия Александровича Туманова. Вот только холста не хватило бы на такой безразмерный портрет. "Портрет во времени" - так назвал он одну из своих фотовыставок, рассказывает об удивительном мире. Писатель Даниил Данин назвал историю физики сказкой, более похожей на драму. Драму идей и драму людей. Герои этой истории остались в работах Туманова такими, какими мы знали и знаем их в жизни.

Портреты его говорят внимательному взгляду больше, чем канонические строки энциклопедий. И они расскажут нашим потомкам, может быть, не меньше, чем отпечатанные в престижных научных журналах персоналии, реестры научных регалий и списки научных трудов.

Немного в цехе фотомастеров таких, как Юрий Туманов, кто с неизменной страстью, увлеченно и самоотверженно работают на ниве науки. Немного в Дубне людей, уточним: старожилов, не знакомых с Тумановым. Да только ли в Дубне? Его выставки прошли в Москве и Женеве, Париже и Праге, Софии и Варшаве. Со своей камерой он поднимался на "гору очарований и разочарований" Арагац и спускался в соляные копи Закарпатья. В пору журналистской юности снимал рыбаков далекой Камчатки, а в зрелые годы - ведущих физиков мира на "рочестере" в Москве...

Счастье репортера - в том, чтобы всем и всегда быть нужным. Остановленные им мгновения не осели на архивных полках, потому что драма идей и драма людей, заключенная в небольшом пространстве портрета во времени, - это мостик из прошлого в будущее.

Евгений МОЛЧАНОВ,
фото Татьяны ОСИПОВОЙ